in the porn when i was born sky is blue and see is green
ах, бейби, бейби, в перерыве между уборкой половины и половины квартиры сел выкурить несколько синих морей одно за другим (боже, как низко я пал!) и влип в опенспейс. конечно. сноб почему-то удовлетворяет меня куда меньше, а вот на опенспейсе нашел чудо чудное, и ежели кто желает инвайт в мою скромную обитель, так я желаю видеть вас с сиим выплеском греческих эмоций на флешеньке. "Аттенберг" сравнивают с "Клыком", а последний - чудо хорош, и если кто не смотрел, всем срочно советую (у меня же пока лежит "я тебя люблю. я тебя тоже...нет" и ожидается "норвежский лес" в гости).
в общем, псто о трудовыходных на ниве собственной двушки я откладываю на после уборки, а сейчас не премину поделиться отличной статьей с опенспейса (кстати, по ссылке есть трейлер "аттенберга" на неведомом и прекрасном языке богов, интуитивно-понятный и ханжеэпатируюший):
"От «Клыка» до «Аттенберга»
Греческое кино на «Оскаре»: гротеск, лекарство от отчуждения, министерство глупых походок и Q&A Афины Рейчел Цангари.
В воскресенье, 27 февраля состоится вручение премий Американской киноакадемии. И хотя «Оскар» – это действительно не очень интересно, но как минимум один сюжет предстоящей церемонии заслуживает внимания: в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке» впервые с 1977 года попала греческая картина – «Клык»
Йоргоса Лантимоса. OPENSPACE.RU рассказывает о новом греческом кино и публикует материалы Q&А режиссера фильма «Аттенберг» Афины Рейчел Цангари, в начале февраля отвечавшей на вопросы зрителей в Гетеборге.
«Клык» два года назад победил в каннской программе «Особый взгляд» и превратился в ползучую фестивальную сенсацию. В нем изящно доводится до абсурда идея семьи как основной формирующей среды: трое половозрелых детей живут в замкнутом пространстве загородного дома, никогда не выходят на улицу и узнают о мире со слов родителей – авторитарного отца и матери-коллаборантки. Перед обедом они повторяют свои регулярные мантры: дети смогут водить машину, когда у них выпадет клык; когда клык снова вырастет, они смогут выйти за ворота. Незнакомое, излишнее и опасное трактуется старшими в произвольном ключе («Море? Это вид мебели»). Искажение реальности вызывает у аудитории смех, но утверждение отца «Кошка очень опасное животное» – не большее преувеличение, чем «Дед Мороз принес подарки», «Господь все видит», «Нельзя есть мясо свиньи» или «Неверные должны умереть». Лабораторный проект по созданию цивилизации в пробирке оказывается под угрозой, когда в семью вторгается посторонний – женщина, нанятая для оказания сексуальных услуг сыну; случайно принесенные ею видеокассеты («Рэмбо», «Челюсти») становятся информационной бомбой, взрывающей герметичный мир. И это тоже рабочая модель в миниатюре: закрытая система не справляется с новыми вводными, и мы видим, как в эпоху «Гугла» традиционные автократии смывает информационной волной. В «Клыке» отец находит решение: наемная работница уволена, отныне потребности сына будут удовлетворять его сестры. Закрытость системы достигла предела – дальше (уже не в кадре) инцест, вырождение и коллапс.
дальше - больше. через пару беспробудных ночей
кажется, греческое кино встает в список нежнолюбимого наряду с южнокорейским.
в общем, псто о трудовыходных на ниве собственной двушки я откладываю на после уборки, а сейчас не премину поделиться отличной статьей с опенспейса (кстати, по ссылке есть трейлер "аттенберга" на неведомом и прекрасном языке богов, интуитивно-понятный и ханжеэпатируюший):
"От «Клыка» до «Аттенберга»
Греческое кино на «Оскаре»: гротеск, лекарство от отчуждения, министерство глупых походок и Q&A Афины Рейчел Цангари.
В воскресенье, 27 февраля состоится вручение премий Американской киноакадемии. И хотя «Оскар» – это действительно не очень интересно, но как минимум один сюжет предстоящей церемонии заслуживает внимания: в номинацию «Лучший фильм на иностранном языке» впервые с 1977 года попала греческая картина – «Клык»
Йоргоса Лантимоса. OPENSPACE.RU рассказывает о новом греческом кино и публикует материалы Q&А режиссера фильма «Аттенберг» Афины Рейчел Цангари, в начале февраля отвечавшей на вопросы зрителей в Гетеборге.
«Клык» два года назад победил в каннской программе «Особый взгляд» и превратился в ползучую фестивальную сенсацию. В нем изящно доводится до абсурда идея семьи как основной формирующей среды: трое половозрелых детей живут в замкнутом пространстве загородного дома, никогда не выходят на улицу и узнают о мире со слов родителей – авторитарного отца и матери-коллаборантки. Перед обедом они повторяют свои регулярные мантры: дети смогут водить машину, когда у них выпадет клык; когда клык снова вырастет, они смогут выйти за ворота. Незнакомое, излишнее и опасное трактуется старшими в произвольном ключе («Море? Это вид мебели»). Искажение реальности вызывает у аудитории смех, но утверждение отца «Кошка очень опасное животное» – не большее преувеличение, чем «Дед Мороз принес подарки», «Господь все видит», «Нельзя есть мясо свиньи» или «Неверные должны умереть». Лабораторный проект по созданию цивилизации в пробирке оказывается под угрозой, когда в семью вторгается посторонний – женщина, нанятая для оказания сексуальных услуг сыну; случайно принесенные ею видеокассеты («Рэмбо», «Челюсти») становятся информационной бомбой, взрывающей герметичный мир. И это тоже рабочая модель в миниатюре: закрытая система не справляется с новыми вводными, и мы видим, как в эпоху «Гугла» традиционные автократии смывает информационной волной. В «Клыке» отец находит решение: наемная работница уволена, отныне потребности сына будут удовлетворять его сестры. Закрытость системы достигла предела – дальше (уже не в кадре) инцест, вырождение и коллапс.
дальше - больше. через пару беспробудных ночей
кажется, греческое кино встает в список нежнолюбимого наряду с южнокорейским.